Об Амадеусе Аллестроне сказано немало. (с)

PS: Уважаемые участники данной ролевой, я буду тихо нервно курить в сторонке и не потревожу вас своими истериками оО

Я применю все свои связи, но ты будешь моим, ведь так нужно.

Невозможность отпустить ломает все внутренние преграды, заставляет смириться, заставляет с каждым разом забывать, вновь вставать на дорожку, которая давно затоптана. Или истоптана? В корне разные вещи. Ходить по кругу - не значит возвращаться назад. Круг совершенен. Круг - раз за разом. От рождения до смерти. Причудливый орнамент совершенств, который начинается там, где закончился ранее.
Разговаривая по телефону с одним, я не побоюсь этого слова, великим человеком (*ковыряет ножкой пол* я совсем не льщу!), я услышал, что родство с Блэками, Мэрисьюшная внешность и развратно-истеричный характер не всегда играет плохую роль; умело замаскированная мэрисьюшность может быть расценена как талантливое повествование, а на родство с Блэками и вовсе закроют глаза. Мать Амадеуса Аллестрона – потомок Араминты Мелифлуа. Как мы все знаем, Араминта урожденная Блэк, помешанная на чистоте крови и уничтожении полулюдей. О внешности Амадеуса Аллестрона вообще вряд ли что либо надо говорить: смазливый красавчик с шоколадными глазами, едва ли «перебитый палкой в детстве нос» может быть таким существенным недостатком, как он заявляет. О характере Амадеуса можно сказать лишь то, что повествователь Амадеуса не предупредил, что фразу «вулкан, на котором можно сидеть долго и упорно, пока не подпалишь зад» нужно понимать действительно буквально. Все прекрасно знают (а кое-кто и на собственном опыте =р), что именно становится с задом посидевшего на Амадеусе Аллестроне. Многочисленные любовники - качество приобретенное. Признаться честно, не должен он быть такой блядью… был. По плану он приобрел бы себе девушку, дарил бы ей цветы и целовался под луной. Помнится, в одной из своих игр, он как раз и дарил цветы на крыше Хогвартса девушке, с прекрасным именем Виктория, и еще сетовал, что сам он ничего не стоит, да и девушка занята… Аллестрон должен был стать неисправимым Романтиком, который платонически любит всех женщин и мужчин планеты, а тело отдает самому достойному. Ну, с первой частью плана я справился – Романтиком он стал, причем именно Романтиком с большой буквы (да, от скромности Деу не умрет, даже не надейтесь). А вот секс стал неотъемлемой частью Аллестрона. Он вообще один секс, по сути, больше ничего не делает и не умеет.
Вряд ли этот человек смог бы появиться в реальной жизни, или даже не реальной, а вообще в Хогвартсе. Кроме любви к одному блондинистому парню, у Амадеуса за душой нет практически ничего. На самом деле Деу любит себя, хотя пытается убедить всех в обратном. Он, вообще, любит только себя и.. кхм, ага, поняли все. А еще Деу, скорее всего, пытается найти человека, который будет приказывать, управлять. Такого, каким была Араминта Мелифлуа: неспособного на понимание чего-то, что ему не дано, и рьяно выступающего за свои собственные убеждения. Холодного, но горячего. Достойного, воистину достойного.
Лаской Амадеуса явно испортили. А любимый человек, со всеми его, простите, за*бами, стал неким стимулом к жизни. Иначе Деу опустил бы руки и его поглотили бы серые будни, которые завертелись бы в цепочку многих лет.
Итак. Написать на Амадеуса Аллестрона новую анкету?... Не получится. Но ведь со старой анкетой ни одна уважающая ролевая не примет, да и стыдно её вообще кому-то показывать! (Ни для кого не секрет, что анкеты, в прошлом считающиеся едва ли не гениальными, устаревают и в них проскальзывают явные «модные» пережитки прошлого) Что делать? Создать себе еще одного безымянного персонажа, который не продержится в новоиспеченном доме и недели, а потом с легкой душой вернуться на Романтику, потому что реальный, настоящий дом там? Так и получается. Никакие персонажи не могут жить, жив только Деу, да иногда жизнь просыпается в Пэнси Паркинсон, которая послужила как раз началом для Аллестрона. Он даже палочку носит её…
Хаотичность анкеты (а это, наверное, уже анкета) не вина её автора. Логично описать персонажа – в его силах, уверяю. Однако именно хаотичность – то, чем является Деу на самом деле. Здесь то, что он видит и чувствует. Здесь отрывки его жизни, что он уже прожил. Не удивляйтесь: он такой, каким его уже сделали. Здесь остатки его больной души.
А душа-то сгнила, исчезла. Её высосал дементор, имя которому Любовь.
~Деу
Физическая характеристика;
• Рост: 182 см
• Вес: 72 кг
• Телосложение: худощавое
• Цвет глаз: карий
• Цвет волос: блондин
• Особенности: сильно развитые мышцы рук
• Заболевания: ВСД, тахикардия, зачатки эпилепсии, психическая неуравновешенность, язва желудка.
Психологическая характеристика;
• Психологические заболевания: наследственная шизофрения в спящей форме, психоневрологическая неуравновешенность
• Патронус: кот
• Боггарт: в детстве – внутренние органы, на данный момент – труп Армана Арсана.
• Возможная анимагическая форма: кот
• Ориентация: гомосексуал
Семейное положение;
• Мать: Кларисса Араминта Алегьеро Аллестрон
• Отец: Альбрэсс Амануэн Аллестрон
• Братья, сестры: приобретенные в ходе игры, уже не действительны – Олани Ораендж Аллестрон, Ромео Аллестрон. На данный момент – нет.
• Девушка: -
• Парень: - в поиске)
• Дети: Есть.. кхм, или была.. беременная подруга. (И даже не смейте удивляться >< Вопросы «Кто?!» - в аську) Однако, здесь так же не имеет значения.
• Семейное положение: Не женат; не замужем
Умственная характеристика;
• ЗОТИ: Выше ожидаемого
• Зельеварение: Превосходно
• Трансфигурация: Выше ожидаемого
• Заклинания: Превосходно
• Прорицания: Превосходно
• Нумерология: Слабо
• УЗМС: Отвратительно
• Маггловедение: Удовлетворительно
• Астрономия: Удовлетворительно
• История Магии: Превосходно

Биография (отрывок из первой и единственной анкеты Аллестрона):

Далеко-далеко, давным-давно на острове Гран-Канария обитали волшебники - поселение, именуемое "гуанчи". Жили они в пещерах, коих на острове полно, там же их и хоронили. Через многое время, племя распалось - выходцы шли к Европе, однако, род - его никуда не денешь. Оттуда, именно оттуда, Амадеус имеет свои белые волосы и карие глаза. Отец его, а точнее пра-пра-пра и еще сто раз прадед отца, был выходцем Гран-Канарьи, переселившимся в Уэльс.
Как известно, у столь чистокровных волшебников свои законы и обычаи. Но переломным моментом для всего "племени", потерявшим, естественно, связь со своими соплеменниками, являлось внедрение в маггловскую жизнь. Тогда, на острове, с магглами они практически не соприкасались, а вот при жизни в цивилизации без этого не обошлось. Последние гуанчи, живущие теперь во Франции, Британии и Испании, совсем потеряли былые обычаи и веру. Дед Амадеуса женился на полукровке, его однокурснице. До этого момента род пытался соблюдать чистоту крови. Когда родился отец Амадеуса, нареченный Альбрэссом, он уже не видел ни расовой борьбы, ничего в этом роде. (естественно, до появления Волан-де-Морта, ибо гриндевальдовский террор не затронул Уэльса)
Отец отучился на Равенкло, ибо был очень способным как в практических дисциплинах, так и в теоретической магии, вышел одним из лучших учеников школы и вернулся в семейный уэльсский коттедж. Через некоторое время он женился на чистокровной волшебнице, потомке Араминты Мелифлуа (см. древо Блэков), Клариссе Алегьеро.
Брак Альбрэсса и Клариссы можно было бы назвать показательным - через два года после ритуала бракосочетания, в семье родился сын, ныне ваш покорный слуга, - Амадеус Альбрэсс Аллестрон.
Детство мальчика проходило в блаженном ничегонеделании - мать любила его безумно, всю себя посвящая единственному сыну. Больше родить Кларисса не могла физически - роды сломили ее итак не богатырское здоровье.
Когда парнише исполнилось лет шесть, его начали учить полетам на метле, истории магии и другим дисциплинам, естественно, на таком уровне, на каком это обучение получают все волшебные семьи.
К полетам у мальчика не было особого таланта - скорее наоборот, он отчаянно противился этому, желая петь, рисовать, но только не летать. Отец был очень настырным (своим характером он пошел как раз в него, забрав от матери только самую малость от ее далеких-далеких предков) и учение продолжалось. Амадеус был очень агрессивно настроен по отношению к отцу, и его нелюбовь к нему была видна невооруженным глазом. При отце парень замыкался, чем пугал свою мать.
Свое одиннадцатилетие он помнит смутно - вокруг него было собрано слишком много маминых подруг, в основном со школьной скамьи, которые не обзавелись потомством. Кстати, мать училась на Слизерине, но была абсолютно толерантна.
Письмо, на котором изумрудными чернилами было начертано (прошу прощения за тавтологию) имя Амадеуса, было торжественно помещено под стекло, а парень отправился в жизнь, не зависящую от родных.
Характер парня не позволял ему быть вежливым со всеми и многие его, мягко говоря, недолюбливали. Но все же были и хорошие друзья, помогающие и поддерживающие. И Амадеус платил и платит тем же.

внутренний мир Амадеуса Аллестрона;

Конфликт с самим собой - больно бить изнутри. Когда боль возвращается - ее уже ждешь.
Исповеди не надо, что ты. Тебе же отчитываться только перед собой. Пока – только. А потом ты найдешь того, кто будет знать все твои страхи, все твои проступки… Или почти все? Ведь даже когда ты обретешь Хозяина, ты найдешь силу спрятать от него самое грязное твоей души, самое скользкое, самое мерзкое. Страшно? Неужели. А может быть ты, наконец, поймешь, что это глупость, вся твоя надменность и холодность? Пойдешь выкричишься Авадой, направленной в темноту подвалов и вновь упадешь на кровать,  вонзишь зубы в собственное запястье, прогрызешь кожу, выпивая каплю голубой крови. Боль, и если она есть, лучше заменить её физической. Но внутренности все равно горят огнем. Огонь пожиратель, огонь создан для сильных людей. А ты что тогда, раз холодный, то слабый и безвольный? Твой огонь умер, крича от отчаяния. Твой огонь – ты сам. Фурия, бестия.  Нет-нет, есть люди, которые подчиняются и ему. Различие, ничего не поделать. Внутренний мир. Слизеринец хитер, не блещет умом, словно равенкловец, но... Но изворотлив - простое везение или хоть единственная способность.
Посмотри вокруг. Сколько алчных взглядов направлены в твою сторону. Так и ждут, что ты упадешь, а они смогут обглодать твои кости, но сначала  станцевать над твоим трупом танго, празднуя смерть танцем страсти, страсти, которой ты так подвластен.
Моя любовь, Аллестрон, моя любовь! Ты же любишь себя, свое тело, свое сердце, свою душу. Ты восхищаешься собой, иногда показываешь себя  другим - пусть их посетит это счастье. Не тому, кому надо. Отдаешься так, что становишься грязным. И эта грязь не отмывается простым мылом.. Эта грязь будет с тобой навсегда.
Опороченный.
Сколько у тебя грехов? Не сосчитаешь, даже не старайся.
Что? Искупишь? Когда? Искуплением лишь нагрешишь еще больше... Хотя тебе уже не важно.

Внешность Амадеуса Аллестрона – сплошной штамп. Единственной его изюминкой являются волосы, о которых упоминается едва ли не в каждом посте. Да и те блондинистого оттенка пепла. Деу периодически мысленно ругается на свой шухер, грозится побриться и уничтожить единственное, что отличает его от прилизанного Драко Малфоя. Некоторые скажут – волосы в беспорядке, это признак Гарри Поттера, какая же это изюминка! Мне стоит огромных сил защищать прическу Деу: волосы не то, чтобы топорщатся, они просто растут длинными пучками. Так сейчас делают многие субкультуры: рвано стриженые челки. И ведь если бы они были стрижены!

Я взгляну в зеркало. Ты, выглянув из него, мне скажешь: продажный, не имеешь друзей, ценность чувств променявший на кучку идей. Оступившийся от веры, слабый, затюканный властью. Да что я говорю: тебя просто бить – и то опасно. Грязная кровь, грязные мысли. А тело, что земля. Даже в моменты чистоты не становится чистым. Душу я уже не трогаю. Не удивлюсь если СПИД: по углам не раз вытрясли.
Как ты закончишь, ты ведь знаешь. Сдохнешь, оставленный даже семьей. Оскверненное тело найдут под забором: растерзали собаки, по заключениям врачей. Только они не побрезговали. Но тебя не забудут, а точнее внезапно вспомнят. И можешь не надеяться на хорошие слова. Уголовка откроется, об изнасиловании. И кого же волнует, что она была проститутка и сама продала тебе тело?
Ты перестарался и, уходя, обещаешь выкинуть зеркало, зная, что ничего не изменится.

---; все, что у него есть.
Никто и никогда не узнает, как я люблю его. Нет… Вру. Он – мог бы узнать. Только ведь не захочет, ему не нужны сопливые признания и мой шепот, наполненный невероятной нежностью. Ему нужен только я. Просто рядом. Просто здесь, как данность, не более того. И он знает, что не потеряет…. Только из-за этой чертовой любви, которую я к нему испытываю.
Котенок… Ты мурлыкаешь, усаживаясь ко мне на колени, заглядывая в мои карие глаза. Ты, от чего-то,  забываешь, что я тоже умею смотреть как слизеринец… А я и не прошу тебя вспоминать, потому что этого взгляда выдавить уже не смогу. Для кого-то – пожалуйста. А для тебя я навсегда стал нежным и покорным. Как раз таким, каким ты не хочешь меня видеть.
Черт побери. Как же мне хорошо с тобой. Когда ты просто рядом, когда ты не убегаешь к какому-то любовнику, не говоришь, кто у тебя там, с кем ты сейчас. Когда я слышу в твоем голосе нотки прошлого. Любви? Не знаю. Любовь, она есть и сейчас. Только некрасивая, неухоженная… Неумелая.
Но она моя.
Мне больно, а тебе от этого приятно. И даже я, Салазар!, научился получать кайф от этой любви. Как наркотик, ты погубил мое сознание, а я хочу тебя все больше. Лечиться от этого нельзя, пока сам не захочешь. А я, кажется, и не захочу.
Сколько раз меня вытаскивали? Сколько раз я стонал в чьих-то объятиях, забывая, что в моей жизни есть ты? Сколько раз я отдавался телу, а не сердцу? А еще – голове. Потому что моя голова может любить еще кого-то. Я могу сказать кому-то «Люблю», и даже буду уверен, что это так.
Только какой-нибудь особенно темной ночью, когда ты спишь в чужой кровати, я пойму, что сердце все равно принадлежит тебе…
Я допустил самую большую ошибку, где-то в начале зимы, когда выпал снег. Я позволил себе полюбить. Я влюбился навсегда.
Сколько раз я любил до этого?  Хочу сказать «Много, так много, что сейчас смешно!».
Но я не любил вообще. Никто и никогда еще не мог заставить меня чувствовать столько нежности, столько желания, тоски… муки. Боли.
Никто, кроме тебя.
А тебе смешно, не так ли? Смешно от того, что я всего лишь еще один человек, который отдал тебе сердце…
А знаешь, чем я отличаюсь от всех остальных?
Ты меня тоже любишь.. или же любил, если так легче, как любил и «других».. Ты скрываешь ее под ненавистью и отвращением, как всегда. Мы разные, любимый, мы разные в отношении друг к другу и к нашей любви.
Мы сами сделали свою любовь такой грязной, а убить так и не смогли.
Может быть, ты меня когда-нибудь убьешь, желая освободиться от этого? Ты не смог бы любить как я, ты не смог бы любить иллюзию. Я был бы мертв, а ты просто ушел бы к какому-то очередному любовнику, даже не посмотрев в мои пустые глаза.
Как жаль, что я бессмертен, пока ты рядом со мной.
Ты мог бы убить меня, но побоишься, что я воскресну.. значит когда-нибудь, ты меня убьешь, ты же побеждаешь все свои страхи. Я стал частью тебя. Несомненно, крохотной, почти ненужной, почти неважной. Но именно это «почти» и …
Ах если бы я только мог…
… Не будь я этим трусом, я давно бы уже умер. Сколько раз я смотрел себе в глаза, но не мог.… Хотел шагнуть. Но всякий раз, как я почти решался, я видел тебя. В мыслях или в реальности: я почти не различаю.
Сколько раз я могу повторять тебе, что люблю?
Столько, сколько потребуется, чтобы ты понял, что я действительно…
…

Заплатки;
Вчера меня бросили. И я, словно подросток, склонный к суициду, поднялся на крышу собственного дома. Глядя вниз, я вспоминал.
Я редко задумывался о таких безумно философских вопросах как жизнь и смерть, свет и тьма. Иногда приходилось: бросали. И дыра в душе обязывала.
Бросали по-разному. Кто-то в грязь, кто-то галантно окуная в прозрачную водичку убеждений. Кто-то поднимая аристократическими ладонями за воротник и бросая вниз, абы как, куда попадет. Кто-то делал это намеренно, а кому-то не давали выбора.
И в моменты, когда тебе еще нечем прикрыть эту сквозную рану, когда из тебя вытекает столько потаенного, что пугаешься сам, ты ищешь себе заплатку. Ищешь, а сам до конца надеешься, что не найдешь: на груди уже некуда пришивать.

Сизые голуби толпятся возле колодца. Теплее.
Мальчик и девочка, сидящие на скамейке, слишком тесно прижались друг другу. Завидно.
Снег прилип к веткам тополя жесткой корочкой. Неразлучно до весны.
Я раскачиваюсь на качелях, ловя ртом снежинки. Тоже не одинок: тень играет в прятки.
Только не хватает.
И почему нет больше этого чувства «Мама-мама, я опять летал во сне…»?...

Спасибо, если дочитали это до конца о_О